Чемпион России по маунтинбайку Иван Кунаев: «Круто изменить свою жизнь можно всегда»

Моей первой любовью был BMX-рейсинг. Это сейчас он стал олимпийским видом, а в то время был абсолютнодиковинным направлением. На соревнования собирались сотни ребят, но экипировки катастрофически не хватало: хоккейный шлем, один велосипед на семь человек...

До сих пор помню то чувство, когда ты, только финишировав, тут же несешься обратно к старту, чтобы передать велосипед следующему.

С шести до двенадцати лет я целыми днями только и делал, что зависал на земляных кочках, катаясь с друзьями по очереди и мечтая о том, что когда-нибудь у меня будет собственный велосипед, и я смогу ездить на нем еще больше. Это всё, чего мне хотелось.

Такое резкое погружение в спорт не могло пройти бесследно для других сфер жизни. Хотя школу я и не прогуливал, но успеваемость начала подводить. Когда в седьмом классе за четверть по русскому языку замаячила двойка, я понял, что пора браться за ум (или хотя бы за учебу).

Дальше, как говорят сейчас, было плавное возвращение к KPI, закончившееся всеми пятерками в аттестате и поступлением в РУДН.

Рост успеваемости, естественно, сопровождался меньшим вниманием к спорту. Интерес-то никуда не делся, но времени катастрофически не хватало, хотя я знал, что велосипед обязательно вернется в мою жизнь.

В 11-м классе я открыл для себя маунтинбайк. Если BMX-рейсинг был для меня просто диковинным спортом, то маунтин-байк мне, парню из Саранска, показался чем-то вообще не из этой вселенной. Правда, и цена велосипеда была космической. Мой путь к нему был тернист.

Чтобы накопить нужную сумму, я каждый день вставал в 4 утра и ехал работать на рынок, а потом, когда наконец собрал деньги, меня дважды обманывали в Москве, куда я приехал за покупкой. И все же в 16 лет у меня появился, хотя и один из самых дешевых, но настоящий маунтинбайк. Свой!

Где экстремальный спорт, там и риски для здоровья. Первую серьезную травму я получил через пару лет, после начала катания. В городе Жигулевск я неудачно упал на правую руку — сломал одну из костей запястья и вывихнул кисть. Впрочем, сначала вывиху я особого внимания не уделил. Как выяснилось позже, последствия этой ошибки я буду ощущать всю жизнь.

Когда гипс сняли, оказалось, что невправленный вовремя вывих серьезно ограничил подвижность руки. Дальше была операция, аппарат Елизарова и подарок от хирурга — ключ на 10, чтобы самостоятельно каждый день делать два оборота гайки, которая растягивает кисть. Через месяц — еще одна операция по снятию аппарата и возвращению сустава в относительно исходный вид, а потом — плановая реабилитация. И тут я совершил вторую ошибку — «подзабил» на нее. В итоге спустя полгода я все еще не мог нормально сгибать кисть, а значит, и держать руль.

Мне потребовался еще год, чтобы выработать новую технику с акцентом на упор на ноги, что позволило не нагружать правую руку. Кисть до сих пор так нормально и не гнется, но зато я катаюсь. Интересно, что ни тогда, ни позже я даже не задумывался о том, чтобы завязывать с велосипедом, что, конечно, странно. Но в итоге за эти верность и упорство я был вознагражден.

Впереди меня ждало много гонок и попадание в сборную России, что, кстати, тоже было мечтой детства. Вроде всё неплохо, но тут снова травма — перелом ключицы. Наученный опытом, я отнесся к реабилитации куда более серьезно, поэтому быстро восстановился. Затем было еще несколько похожих травм, но желание вернуться к катанию всегда давало невероятную мотивацию. На сегодняшний день я уже восемь лет как в сборной и успел выиграть несколько чемпионатов страны.

Последний курс бакалавриата, до защиты диплома около двух недель. Возвращаюсь с учебы на машине, на крыше — велосипед (после лекций успел потренироваться).

В то время я жил в общежитии РУДН, где подъехать к корпусу было нельзя, поэтому парковаться приходилось далеко. Вещей у меня с собой было много, и сразу отнести их все я не мог, поэтому начал с самого для меня дорогого — с велосипеда. Отнес его, возвращаюсь и вижу, что в машине пусто. Кто-то за пять минут успел вскрыть ее и украсть всё, что было внутри: документы, личные вещи, но самое страшное — ноутбук с почти дописанным дипломом.

В то время облачные сервисы еще не были так популярны, и все копии я делал на флешки, которые тоже украли.

Настолько нервных бессонных ночей у меня не случалось ни до, ни после. В моем связанном с нефтянкой дипломе было множество формул и таблиц, которые пришлось вынимать из самых дальних уголков памяти. Что-то нашлось на почте, что-то — у научного руководителя, но все равно, восстановить за неделю то, что писал больше года, — та еще задача. К счастью, защита прошла прекрасно, хотя и волнительно.

С четвертого курса я начал работать. Сначала в научном институте, затем была нефтяная компания, после — офис. Сценарий классический.

Хотя работать мне нравилось, кататься я любил больше, а совмещать два эти занятия было сложно. Мой график в то время выглядел так: утром в шортиках еду на велосипед-е в офис, с 9:30 до 18:00 в костюме сижу перед компьютером, вечером — тренировка, каждые выходные — соревнования. В пятниц-у после работы я улетал или уезжал на гонки, как правило, на весь уик-энд. Не скажу, что очень уставал, но мечта сделать катание работой крепла. А когда есть идея, то она заразна, она сделает всё, чтобы ты ее реализовал.

В 2018 году я принял решение уволиться с работы, которой к тому моменту посвятил уже семь лет. И вот ирония судьбы: через месяц я получаю травму. Вновь операции, реабилиция, мысли о том, что надо бы вернуться в офис. Правильно ли я сделал, что не сдался? Абсолютно. Было очень тяжело, но это того стоило.

Не знаю, что будет дальше, но сейча-с я живу в горах, катаюсь почти каждый день, организую велолагерь, который мне очень нравится, а главное — нравится другим. А еще мечтаю стать первым, кто съедет на велосипеде с Эльбруса, и верю, что однажды и эта моя мечта осуществится.