Что будет с российским кино: как кинобизнес справляется с кризисом и ищет новые пути развития

Сейчас в Госдуме предлагают ввести аналогичные меры: беспроцентные кредиты с возможностью невозврата при условии сохранения штата сотрудников, субсидирование зарплат и разнообразные гранты на показ и рекламу российских фильмов. Проще говоря, предлагают завалить (возможно, в кавычках) кинотеатры бюджетными деньгами, если те продолжат показывать «отечественное патриотическое, историческое, художественное кино», а киноделы продолжат его создавать с ещё большим рвением. Это, по идее, должно помочь кинотеатрам выстоять в отсутствие «развлекательных, низкопробных, часто русофобских западных подделок». Предполагается, что зритель по щелчку пальцев переключится с западных блокбастеров вроде «Аватара 2» на отечественное «Сердце пармы», которое-таки смогло принести создателям солидную по нынешним меркам сумму денег — более 870 млн. рублей. Что, правда, всё ещё меньше, чем сумма, необходимая для того, чтобы кино окупилось — при бюджете в более чем 714 млн. рублей оно должно собрать сильно больше.

Ещё более грустные новости в том, что случай с фильмом Антона Мегедричева — скорее, единичный. Фильмы с кассовым потенциалом — понятие сейчас настолько размытое, что попытки давать какие-либо прогнозы могут базироваться исключительно на надежде, что нынешний горизонт планирования сохранится. Если не станет хуже, чем есть сейчас (в чём есть обоснованные сомнения), то хорошо, если возможных кассовых хитов в ближайшие два-три месяца наберётся с десяток. Это может быть фантастика «Мира» Дмитрия Киселёва и семейный фильм «Чебурашка» Дмитрия Дьяченко. Скромный кассовый потенциал (без шансов окупиться, но хотя бы принести какие-то деньги) есть у «Непослушника 2» Владимира Котта, детских релизов кинокомпании «Вольга» («Маша и Медведь в кино: 12 месяцев», «Чук и Гек. Большое приключение», «Иван Царевич и Серый Волк 5») и новой части комедии «О чем говорят мужчины». Куда-то из графика релизов выбыли «Нюрнберг» Николая Лебедева и «Воланд» Михаила Локшина: первый должен был выйти в конце ноября по информации сервиса для кинопрокатчиков «Киноплан», второй — 1 января 2023 года, но дату премьеры отложили ещё в июле. Наконец, тихой сапой выбыла со своей даты на совсем уж неопределённый срок экранизация Евгения Замятина «Мы» за авторством Гамлета Дульяна.

Все эти фильмы вполне могли бы принести какую-то, возможно даже неплохую кассу, но жизнь складывается иначе. Более того: предложения депутатов Госдумы просто залить индустрию бюджетными деньгами в надежде, что она выстоит — это всё полумеры, если не меньше. Зрительские привычки в России формировались не одно десятилетие — нельзя просто взять и переключиться на другой тип контента, особенно когда по-прежнему существует определённое недоверие к отечественному контенту. Не помогает и повторный выпуск старых чемпионов вроде «Холопа» и классики советского кино: эта практика себя не оправдала, повысив кассу всего на 6%. Ровно как и не сработали запуски сеансов с трансляцией спортивных матчей, видеоблогов и сериалов. Что касается оставшихся зарубежных релизов, то это, в основном, авторское кино с фестивалей, малобюджетные жанровые фильмы вроде хорроров и азиатские релизы (например, из Индии и Южной Кореи), которые являются слишком сегментированным зрелищем, нацеленным на определённую, не слишком широкую публику.

Идеальный выход из ситуации таков, что обстановка в России и мире должна стабилизироваться в ближайшее время, после чего потребуется ещё некоторый период (возможно, в несколько лет), чтобы западные прокатчики решили попытаться вернуться на отечественный кинорынок. Надежд на это не так уж и много: даже офис компании Disney, который до последнего держался, прекратил свою работу. Дело тут, среди прочего, в сложностях с выплатами правообладателям: практически все кинопрокатные сети не смогли закрыть свои долги к моменту ухода западных студий, которые предполагалось компенсировать за счёт проката новых зарубежных релизов. В каком-то смысле, нынешняя кинопрокатная индустрия напоминает остановившийся поезд братьев Люмьер, который должен ехать дальше, но не может. Потому что дорога платная, проезд за уже пройденное расстояние не оплачен, а развернуться и двинуться в другом направлении он не может. Его продолжают обслуживать, закидывать топливо в условиях дефицита и параллельно прокладывать новые рельсы, но куда ему ехать — категорически непонятно.

Всё довольно плохо, да. И теперь, когда мы обозначили, что происходит с российской прокатной киноиндустрией, давайте попробуем разобраться, какие всё-таки выходы есть из этой, вроде бы, безвыходной ситуации. Она довольно беспрецедентна: такого в нашей истории точно не было ни во времена СССР, ни во времена Российской Федерации. Но что-то общее есть с ситуацией времён 1990-х, когда Советский Союз распался и киноиндустрия оказалась в сомнамбулическом состоянии. В то время, как у нового государства были совсем другие заботы, российское кино пыталось нащупать возможности существования. Зритель в кинотеатры практически не ходил (было бы зачем: кино было толком не на что снимать), зато активно пользовался прелестями видеоносителей, отсматривая западные релизы на кассетах. Сейчас аналогом видеосалонов стали торренты и пиратские сайты, а также, как ни странно, онлайн-кинотеатры: к первым люди идут за западными релизами, ко вторым — за сериалами, которые в 2020-х ещё со времён коронавируса превратились в лучшую альтернативу кино.

Именно в 1990-х, а если быть совсем точным — к концу 1980-х, появилось понятие «кооперативного кино», когда советские, а потом и российские кооперативы собирались, чтобы снять кино на деньги какого-нибудь мебельщика (а то и криминального авторитета) и выпустить его на кассетах, сильно реже — в кинотеатрах. Это были фильмы самых низких жанров: комедии, часто похабные и сдобренные дешевым эротизмом, кустарные боевики, бандитские драмы, и т.д. «Королём кооперативного кино» иногда называют Анатолия Эйрамджана. Вы точно видели или слышали про его фильмы — «За милых дам!», «Бабник», «День святого Валентина». Хотя некоторые называли Эйрамджана «российским Эдом Вудом», его фильмы были страшно популярными в 1990-х и снимал он аж до середины 2000-х, неизменно находя своего зрителя. Другими представителями «кооперативного кино» были Михаил Кокшенов («Русский бизнес»), Александр Полынников («Обнажённая в шляпе»), Николай Фомин («Русские братья») и даже Светлана Баскова («Зелёный слоник»).

Как ни странно, из этого довольно низкопробного и странного кино постепенно народилась индустрия, которую мы (пока) знаем и по сей день. В 1990-е начали работать Тимур Бекмамбетов («Пешаварский вальс» 1994 года), Александр Рогожкин («Особенности национальной охоты», 1995), Валерий Тодоровский («Подмосковные вечера», 1994) и, конечно, Алексей Балабанов («Брат», 1997). Многие из режиссёров того времени начинали свою карьеру на ТВ и в рекламе: все знают, например, фразу «Танки грязи не боятся», которая стала известна благодаря рекламному ролику грузовиков «КАМАЗ» за авторством Тимура Бекмамбетова. Тут стоит повторить, что нынешняя ситуация не имеет прямых аналогов: в 1990-х новорождённой стране стремились помогать многие страны, включая бывших «врагов» (все мы помним «ножки Буша», например). Ныне Россия обложена санкциями, под которыми киноиндустрия буквально задыхается — помощи ждать неоткуда.

Но если и искать ответ на вопрос, что будет с российским кино, то стоит пытаться заглянуть именно в это время. Отсутствие предложения при наличии спроса всегда порождает дополнительный креатив и находчивость: даже в «лихие 90-е» режиссёры и продюсеры находили возможности делать кино — пускай на коленке, пускай такое, которое, в основном, так и осталось артефактом истории, но его смотрели. И сейчас у нынешних кинематографистов есть серьёзный бустер для внутреннего развития — индустрия онлайн-кинотеатров, которая даже сейчас, несмотря на обстановку, продолжает развиваться и набираться сил. В нынешней ситуации режиссёр, чей фильм не смог достучаться до зрителей кинотеатров, имеет шанс найти свою аудиторию в интернете — об этом мы говорили в предыдущем материале о ситуации с онлайн-кинотеатрами в России. Если и размышлять о каком-то позитивном (не оптимистичном, а именно позитивном) варианте развития ситуации, то это он. В каком-то смысле, онлайн-кинотеатры сейчас — это те самые рынки видеокассет из 1990-х, где зритель находит то, что действительно хочет смотреть.

Глядя на все это, возникает логичный вопрос: а что же в такой ситуации всё-таки делать кинотеатрам? Что показывать в кино, чтобы собирать деньги? Как сказал бы Ганс Ланда из «Бесславных ублюдков»: ждите взбитых сливок! Тут, к сожалению, от кинопрокатчиков мало что зависит: они будут продолжать показывать то, что есть, а зритель будет пытаться добраться до кинозалов. Разумеется, однажды это закончится, вопрос лишь в том, когда именно, как и что останется после. Единственное, что мы можем сделать прямо сейчас — это продолжать ходить в кино. Как минимум, на отечественные фильмы, не скачивая их с пиратских сайтов и не воруя, тем самым, деньги из своего собственного кошелька (не забывайте, что российское кино создаётся на бюджетные, т.е. наши деньги) и кошелька кинотеатров. Как ни идеалистично это прозвучит, но сейчас, в разобщённой стране, единственный вариант не посеять всё то, что кое-как было создано — это сплотиться вокруг хорошего и светлого. Например, вокруг кино — в конце концов, оно, как и всякое искусство, помогает нам жить. Самое время помочь жить и ему тоже.