«Твое счастье строится на несчастье парт­нера»: Антон Шунин о вратарском деле, завершении карьеры и планах на будущее

Я решил, что ни в коем случае не лягу на диван. Для спортсменов-профессионалов это вообще опасно, потому что тело привыкло к нагрузкам, и сердце у нас больше, чем у обычных людей. То есть мне спорт необходим для того, чтобы не было проблем со здоровьем. К тому же я видел, как многие футболисты после завершения карьеры начинают очень быстро набирать вес. За полгода я просто не узнавал друзей. Я так не хочу. Хочется быть примером для детей, чтобы они видели, что папа спортивный, как это было у меня. В общем, сейчас на неделе я только один выходной себе даю, и то не всегда. Занимаюсь в зале, два дня — теннис, в футбол тоже играю, но уже не в воротах. От них я устал.

Профессиональный спорт очень много времени и сил забирает. Могу сказать про себя: ты детства не видишь вообще. В школе у меня не было ни одной дискотеки: я после уроков бежал домой кинуть портфель, взять сумку — и сразу на трени­ровку, а с тренировки приходил, и мы с папой еще во дворе играли в футбол часов до 11 ночи. Потом я ложился спать, утром вставал, и все по новой. Так на протяжении всей жизни, 30 лет постоянные тренировки и колоссальные ежедневные нагрузки. Утром встаешь, и у тебя все время что-то болит. Не бывает так, чтобы ничего не болело. И вот ты, преодолевая все эти сложности — и физические, и эмоциональные, — каждый день должен оставлять все силы на футбольном поле.

Я бы начал с того, что каждый спортсмен прост­о обожает тот спорт, которым занимается, потому что невозможно отдавать все силы делу, которое тебе не нравится. Конечно, были моменты, когда хотелось бросить: например, в подростковом возрасте, когда все ребята идут гулять, а ты такой: я на тренировку. Но у меня всегда была цель, и она была превыше всего. Для меня важно было не курить, когда все курили, не пить и следить за собой, потому что я хотел попасть в основной состав, я очень хотел играть в футбол. Вообще, самый тяжелый момент — это когда ты не играешь, а сидишь в запасе, это кошмар любого спортсмена, тем более вратаря.

Он может сесть на годы, и неизвестно, сколько придется ждать. Неприятно еще и то, что твое счастье строится на несчастье парт­нера. С одной стороны, ты радуешься успехам команды, но с другой — ждешь ошибки играющего вратаря, чтобы тебе дали шанс. Об этом никто не говорит, но это так. Я почувствовал это с обеих сторон — и в статусе второго вратаря, и когда долгие годы был капитаном и первым номером «Динамо», а мой конкурент ждал шанса Тут главное не фокусироваться на этих мыслях, а работать, тренироваться в два раза больше, чтобы прибавлять и, когда будет шанс, выйти и помочь.

Чтобы избежать эмоциональных качелей, я решил, что буду всегда сохранять ровный настрой. Не важно, удачный матч или неудачный, я старался избегать эйфории или отчаяния. Воспринимал все это как часть жизни. Футбол — такая игра, где все строится на ошибке, от которой не застрахован никто.

Наоборот, если я пропускал тренировку, у меня гарантированно портилось настроение. Сразу мысли: это все, я потерял форму, я не вернусь, я буду плохо играть... Я настолько этого боялся, что готов был тренироваться хоть с температурой, хоть с травмой.

Были предложения от «Зенита», «Локомотива», киевского «Динамо». Был момент, когда думали, что Игорь Акинфеев уедет за границу, и обсуждали мою кандидатуру в ЦСКА. Звали в Турцию, Америку... Но я как-то всегда не слишком серьезно это рассматривал. Я любил и люблю свой клуб, я ему всегда отдавался полностью и не понимал, для чего мне менять команду. Титул? Я хотел выиграть его с клубом, который меня воспитал. В общем, я совсем не жалею, что отыграл всю карьеру в «Динамо».

Когда я получил травму в матче с «Зенитом» — практически на шпагат сел и дернул заднюю, — болельщики придумали кричалку «Шунин Антоха — целая эпоха». Это меня по-настоя­щему тронуло. Я тогда пришел на трибуну и вместе с ними поддерживал команду. Это один из очень дорогих для меня моментов. Другой такой момент был, когда мы вылетели в Первую лигу. Многие болельщики нас не простили — не ходили на матчи, а те, которые приходили, освистывали. На первой официальной игре, хотя мы и выиграли, с трибун очень много негативного кричали. Я встретился с болельщиками. Тот разговор был нужен и им, и мне. Он помог.

С детства я свои проблем­ы решал сам. Упал? Вставай и исправляй ситуацию. В спорте остаются самые сильные, те, кто может продолжать, вопреки всему: травмам, критике, сомнениям. В чем сила? В том, что ты несмотря ни на что, двигаешься дальше, у тебя есть цель, и ты идешь, не смотря по сторонам. Да, не всегда все получается, не всегда все гладко, но, что бы ни происходило, я выбирал идти дальше. Зачем мне кого-то слушать? Я должен достигать своих целей. Мне кажется, в любом деле так, не только в спорте, но и в бизнесе, в политике. Если ты не сдаешься, рано или поздно все получится.

Отец занимается бизнесом и с детства учил меня не тран­жирить деньги на ерунду, а думать о том, что футбол может закончиться в любой момент, и к этому надо быть готовым. Поэтому у меня есть разные бизнесы, которые уже работают, а теперь еще и появилось время их развивать. Это и недвижимость, и производство напитков. Еще я пошел учиться в РФС на курс по спортивному менеджменту. Вася Баста вот советует свой медиафутбольный клуб создать. Несколько раз с ним об этом говорили, я пока думаю. Может быть, действительно стоит попробовать. Также реализуем проект по строительству большого спортивного комплекса — хоккейная площадка, корты, школа единоборств.

Да, я прям наслаждаюсь. Лёва очень тянется ко мне, ждет максимального внимания и, наконец, у меня есть возможность ему и старшим детям — Артемию и Софии — это дать.

Футбол был для меня всем, но с возрастом какие-то моменты ощущаешь иначе. Я присутствовал на родах Софии и Льва. Они не совпадали с днем матча, но в первом случае, если бы так случилось, я бы поехал на игру. Не мог подвести команду. А когда приближалось рождение Льва, уже надеялся, что этого делать не придется. Я хотел быть рядом с женой в этот момент, потому что ничего важнее семьи в жизни нет. Я это понял только к 36 годам.

Момент перехода дается не просто. Ты уже не получишь тех эмоций и того адреналина. Тяжело еще и потому,что я 30 лет жил по графику и привык к нему. Но я прожил одну прекрасную жизнь как профес­сиональный футболист, спортсмен. Сейчас я начинаю другую, и она мне тоже нравится. Так что я — счастливый человек.