«28 лет спустя»: почему новый зомби-хоррор Дэнни Бойла — это действительно крутое кино?

Чем удивляет продолжение серии, о чем на самом деле «28 лет спустя» (очевидно, не о полуразумных бешеных существах) и стоит ли его смотреть? Сейчас расскажем.

Действие фильма разворачивается примерно в 2030-х: Великобританию поразила вспышка вируса ярости, из-за чего она превратилась в опасную карантинную зону. И если всему миру удалось избежать пандемии, то Британские острова погрузились в состояние постапокалипсиса — их патрулируют военные корабли, а на их территории отчаявшиеся, но не сдавшиеся люди живут в скромных общинах. Быт их, к слову, напоминает некое средневековье лишь с отголосками современности — местные дети, несмотря на технологический прогресс, царящий за пределами отрезанной от цивилизации земли, даже не знают, как пользоваться смартфоном.

Один из таких ребят — 12-летний Спайк (Элфи Уильямс) — собирается пройти посвящение в зомби-убийцы вместе со своим отцом (Аарон Тейлор-Джонсон). Вооружившись не современным, но вполне эффективным луком, юный Спайк успешно проходит инициацию, после чего решает вновь вернуться в опасную зону — однако на этот раз с пораженной неизвестным недугом матерью (его храбрый отец, как выясняется, в спасательной инициативе принимать участие не собирался). Теперь главный вопрос — удастся ли вчерашнему подростку почти в одиночку справиться с одичавшими полулюдьми и найти чудаковатого лекаря в исполнении Рэйфа Файнса?

К моменту написания этого материала у проекта 89% «одобрения» от профильных журналистов на Rotten Tomatoes: результат внушительный — особенно с учетом того, что перед нами сиквел картины, получившей статус культовой 20 с лишним лет назад. К слову, первый фильм, снятый Бойлом и Гарлендом («28 дней спустя») остается эталонным в жанре и по сей день, пусть и выглядит в нем несколько инородным. В «Днях» авторы рассуждали о потере морального облика при отсутствии видимых барьеров, задавали обществу неудобные вопросы и активно раздвигали границы дозволенного: так, нежить из вселенной Бойла впервые обрела скорость (зомби буквально начали нормально и даже быстро передвигаться) и ко всему прочему умудрилась вызвать некоторое сострадание.

Вкупе с жуткой атмосферой и документальной, почти репортажной съемкой, «28 дней спустя» перевернул отношение зрителей к зомби-хоррорам, вдохнув новую жизнь в раздел постапокалиптического кино. Вернувшись в 2020-х, уже не амбициозные, а вполне маститые авторы Бойл и Гарленд (а также Киллиан Мерфи, но теперь уже в роли продюсера) подготовили нам немного другую ленту, наполненную новыми предупреждениями. Поначалу мы видим залихватский хоррор, где детский просмотр «Телепузиков» сменяется сценой кровавого побоища, однако позднее история трансформируется в роман взросления с мелодраматичными элементами. При этом очевидно, что «28 лет спустя» — фильм не про то, как мальчик становится мужчиной и с упоением мочит умных зомби. Но про что?

Зомби-кино, при условии, что оно более-менее не стыдное — это, как правило, не рассказ про бесконечные войны с монстрами, а разговор на более острые темы. Порой сами существа выступают метафорой дезинформированного общества: зомби-хорроры с легкой руки осуждают ксенофобию, политические репрессии или излишний контроль государства. «28 лет спустя» однозначно можно отнести к числу «умных» хорроров. На базовом уровне в нем считывается аллегория изоляционизма: отделенная Британия — это своего рода насмешка над Брекситом, процессом выхода государства из ЕС.

Есть, конечно, в фильме не столь политический, но куда более философский разговор: измазанный йодом персонаж Файнса, до которого главный герой в итоге все же доходит, дарит ему важный разговор о смерти на мертвом языке (расшифровывая знаменитое «memento mori»). Таким образом, Бойл и Гарленд вновь нащупывают в сугубо жанровом кино нетривиальные мысли: ключевой же, возможно, становится финальная — о том, что окрепшему духом Спайку пора покинуть консервативную общину с ее закостенелым укладом. Ну а куда приведет его новое странствие — узнаем в следующем фильме (на данный момент сомневаться в продолжении не приходится).