«Наслушенность и насмотренность помогли мне формировать свой собственный стиль»: JONY о кумирах, интуиции и хитах

Кстати, мой дядя Хангусейн Гусейнов был известным исполнителем в 80-е годы, его звонкий голос с невероятным тембром слушали по всему Азербайджану. Поэтому могу однозначно сказать, что вырос я в музыкальной семье, но большого успеха в музыке добились только дядя и я, причем мы оба родились двадцать девятого февраля.

В детстве я с родителями и старшим братом переехал в Москву и, кстати, как-то незаметно для самого себя выучил русский язык, видимо, социум и среда сыграли в этом ключевую роль. Потом началась начальная школа. На уроке музыки учительница послушала нас и всех, кто пел относительно хорошо, пригласила на хор, я был в их числе.

Помню, мы с ребятами разучивали песню, уже не вспомню ее названия, но структура четко отложилась в голове: я солировал и пел верхние ноты, мой одноклассник – низкие, мы с ним чередовались, а хор подпевал нам.Учительница музыки была в восторге! Она даже пригласила нашу классную руководительницу на урок, чтобы послушать наше исполнение. Я на всю жизнь запомнил смотревшие на меня ее глаза, наполненные интересом и настоящими, искренними эмоциями.

Это вселило в меня мощную уверенность в себе. Конечно, до этого события я слышал восторженные отзывы в адрес моего вокала, но только от членов семьи или родственников. А здесь это исходило от постороннего человека. Я тогда сильно влюбился в музыку.

У меня не было профессиональных педагогов, я намеренно не учился петь, не занимался в музыкальной школе, только на хор ходил в качестве факультатива. Конечно, на хоре нас распевали, мы разучивали песни, это тренировало мои голосовые связки, но сказать, что это был какой-то высокий уровень, не могу.

В большей степени я все-таки повторял за артистами, слушал тогда Майкла Джексона, Энрике Иглесиаса, группу Coldplay и многих других исполнителей. Я всегда больше тяготел к западной музыке, вопреки незнанию языка я четко чувствовал эмоции артиста и его посыл в песне, для меня это было нечто большим, нежели просто послушать музыку на понятном языке. Кстати, тогда огромную популярность обрела рэп-музыка, все слушали 50 Cent или Эминема.

А мне любовь к такому жанру привил мой старший брат. Помню, как мы вместе наводили дома порядок и качали под эти треки. Но наедине с собой, в наушниках, я слушал Майкла Джексона и группу Coldplay. Особенно сильные эмоции во мне вызвала песня Say, Say, Say Майкла Джексона и Пола Маккартни, меня поразил мотив этого трека. На самом деле я уже тогда понимал, что у меня есть определенный музыкальный вкус.

Мне никто и никогда не говорил, что этого исполнителя нужно слушать, а другого – нельзя, сама музыка говорила мне, что я должен слушать. Как говорил Муслим Магомаев, «я учился на пластинках».

Если мне нравилась какая-нибудь песня, я мог раз 50 в день ее слушать и напевать. А еще я любил смотреть живые выступления музыкантов и наблюдать за их жестикуляциями и артикуляциями, потому что в пении очень важно правильно это делать, так, например, мелизматика дается чуть легче.

Я не слушал нескольких артистов вразнобой, а прям зацикливался на одном исполнителе: скачивал все его песни, акапеллы, минусовки, живые выступления и изучал только его. При этом нельзя сказать, что я анализировал поведение, цели или посылы артиста, я больше вслушивался в музыку и старался прочувствовать, что он хочет привнести в этот мир, какие материи хочет переосмыслить. Например, песни Майкла Джексона до сих звучат актуально, этого артиста я готов слушать вечно. Он король поп-музыки, придумавший все эти мотивы, фишки, которые бьют прямо в сердце. Earth Song, Stranger in Moscow, Billie Jean – одни из моих любимых его треков, они до сих пор стильно и фирмово звучат.

В юности мне еще очень нравился Бруно Марс, его исполнение и харизма. Он такой немного шутливый, с долей актерства, но его уникальный тенор с хрипотцой и манера исполнения всегда брали меня за живое. Его фирменная фанк-музыка невольно заставляла двигаться и танцевать. Примерно тогда же я узнал о Джеймсе Брауне. Он мастерски исполнял фанковый грув, из-за которого буквально танцевало все тело.

В параллель с западными артистами я еще много слушал турецкой и азербайджанской музыки. Безусловно, и русская музыка не проходила мимо моих ушей, всё, что мы заучивали и пели на школьных концертах или смотрели по российским музыкальным каналам, например, клипы различных исполнителей. И вот так по крупицам я впитывал в себя это смешение жанров и стилей. Весь этот процесс происходил непроизвольно, я не осознавал, что учусь таким образом. А на самом деле такая «наслушенность» и насмотренность помогали формировать свой собственный, фирменный стиль.

Все-таки моя вокальная техника больше приближена к западной манере. Если постараться, я, конечно, могу исполнить мугам, но это у меня получается чуть неестественно, хотя в крови есть предрасположенность, просто нужно поработать над этим.

Моей большой целью было постичь мелизмы, именно европейские и западные ходы в мелодике, это сейчас чувствуется в моих песнях. При этом, когда я придумываю мотив, который пробирает на мурашки, а в моменте понимал, что в него идеально впишутся восточные элементы – я оставлял это в песне, получался такой симбиоз, это просто мое такое особенное видение, музыкальное мышление.

Большую роль сыграли девушки. Помню свою первую влюбленность. Мне тогда нравилась девочка, а в силу своей скромности я не мог рассказать ей о своих нежных чувствах. Поэтому я приходил к ней во двор, смотрел в окно и слушал песню With you Криса Брауна, хоть и не понимал перевода. Уже только спустя время я ознакомился с переводом и понял, как тонко и точно я чувствовал в тот момент все эти слова и смыслы.

Потом, я был уже чуть постарше, мне понравилась девушка, которая слушала рок, достаточно тяжелую музыку. А чтобы произвести на нее впечатление, я научился петь на расщеплении трек Smells Like Teen Spirit – Nirvana, во мне появилось неутолимое желание научиться повторять приемы Курта Кобейна, чтобы понравиться ей.

Первыми песнями, которые я выучил на английском, были Yellow – Coldplay и Mad world – GaryJules. У меня есть даже записи, как я их пою в 14 лет. Тогда я твердо решил, что буду поступать в Гнесинку, или ГИТИС, или любое другое музыкальное учреждение, и хотел доказать родителям, что именно в этом мое призвание. Купил микрофон за 200 рублей и сделал запись, но они меня переубедили.

У нас с отцом тогда случился диалог, он сказал мне, что его старший сын, мой брат, станет врачом (он сам этого захотел), а я буду продолжать его бизнес. Папа объяснял мне, что мы переехали в прекрасный город Москва, где очень много возможностей и знаний, которыми я могу воспользоваться и с их помощью усовершенствовать его дело.

Еще, я думаю, у папы было иное представление о музыкантах. Работа артиста во времена СССР – это бесконечные гастроли, выступления, длительные командировки, пожалуй, отец не хотел такого будущего для меня. Но тогда он еще не осознавал, что моя любовь к музыке может быть настолько большой. В итоге я поступил в ГУУ на международный бизнес.

Конечно, я пел на всех праздниках, мероприятиях, свадьбах друзей, даже когда мы с ребятами собирались на даче, я и там умудрялся петь. В моем репертуаре были в основном такие тусовочные песни, знакомые практически всем, из-за этого создавалась очень теплая атмосфера, в которой чувствовались любовь и уют.

Я долгое время выступал в университете, пел во время посиделок с друзьями, но широкому зрителю этого не показывал, был очень скромным, как и сейчас. К тому же мне нравился эффект удивления, когда люди не знают, что ты хорошо поешь, а потом слышат тебя впервые живьем, и их лица наполняются искренними, восторженными эмоциями. Но однажды подруга предложила мне записать видео и выложить его в социальные сети.

Я подумал над этим и решился сделать кавер на песню Titanium – David Guetta ft Sia. Записал на телефон, выложил в соцсеть, и вскоре незнакомые люди начали писать мне теплые комментарии, благодарили, а одна девушка вообще рассказала, что у нее не складывался день, а после просмотра моего видео поднялось настроение. От этих сообщений мурашки пробежали по коже. Тогда я задумался, какая большая сила заключена в музыке. Ведь это не просто набор звуков и слов, музыка в определенные моменты жизни может быть «спасательным кругом».

Я вспомнил себя, как слушал, например, Криса Брауна, и его творчество помогало мне пережить какие-то непростые моменты и утешить себя. И вот тогда у меня проскочила мысль: если я смог исполнением чужой песни вызвать такую эмоцию у людей, что же будет, если я начну писать свою музыку?

На X-Factor пришел Джеймс Артур, он тогда сыграл на гитаре и покорил всех своим выступлением. Я заинтересовался, начал изучать его творчество и постепенно понял, что тоже хочу научиться играть на инструменте. И в какой-то момент отец подарил мне гитару. Я выучил несколько аккордов, самых простых и ходовых, и написал свою первую песню.

Кстати, стихи я начал писать еще в школе, у меня с детства была способность складывать слова в предложения и рифмовать их, но тогда значения этому не придавал. А с гитарой в руках всё как-то само собой получилось, причем у меня не было преподавателя, я просто подсмотрел аккорды, а потом на аккорде С случайно убрал указательный палец, и получился совершенно иной звук, который очень понравился мне.

Так я придумал куплет, затем припев. Но широкая публика так и не услышала эту песню, она была для меня настолько личной и сокровенной, что исполнить ее я смог только для родителей. .

Я всегда задавался вопросом: «Что можно еще интересного придумать в музыке, если уже и так всё сыграно, придумано, спето и сказано?». Тогда же, уже в институте, я увлекся биографиями известных творческих людей, не только музыкантов. Я читал про их взлеты и падения, вникал в их мысли, анализировал жизненный и творческий пути, и это помогло понять мне важный факт – нет ничего невозможного, если не опускать руки и идти до конца.

Помню, как меня вдохновила история Moby. Он долгое время выпускал множество песен и электронной музыки, которая оставалась неуслышанной широкой аудиторией, из-за чего он разочаровался и ушел в себя, однако решил выпустить последний альбом и закончить творческую карьеру. И вдруг этот альбом, в котором в музыку вписаны самые разные звуки нашего мира, прогремел на весь мир. В этой истории я нашел ответ на свой вопрос – чтобы создать что-то новое в музыке, необходимо смешивать разные жанры.

Этим же приемом когда-то воспользовалась группа Queen, соединив рок и оперу. В симбиозе с голосом, харизмой и энергетикой Фредди Меркьюри и фирменными фишками за группой закрепился статус мировой легенды, который актуален и по сей день.

А потом я осознал, что это соединение жанров во мне заложено изначально, ведь я вырос в смешении восточной, западной и русской музыки. Я такой человек, который впитал в себя и «Крылатые качели», и Billie Jean, и национальные азербайджанские песни.

После окончания бакалавриата в моей жизни начался достаточно неоднозначный период. Я поступил в магистратуру, начал работать у отца, он меня основательно погружал в структуру и рабочие процессы, и ходил в спортзал.

Иногда удавалось выкроить время на встречи с друзьями и записи каверов, но было это крайне редко, так как работал я без выходных. Да и не скажу, что к записи музыкальных видео я относился как-то серьезно, скорее это было «for fun», ради эмоций. Я понимал, что я нигде особо не преуспею, потому что говорят же: сколько себя отдаешь делу, столько и получишь. Я же был недоработник, недопевец, недоспортсмен – всего по чуть-чуть. Надо было определяться.

Примерно в это время друг позвал меня записать кавер в настоящей музыкальной студии. Я сначала спросил: «Зачем в студии? Еще деньги на это тратить». Но он настоял, и я решил попробовать, а в итоге мне там сразу же предложили записать альбом. В этой же студии позже я понял, что у меня есть талант мелодиста – ребята включали биты, а я сходу начинал напевать мелодии и, видя их реакцию, понял, что далеко не каждый так может.

Моя жизнь выстраивалась как пазл. В детстве в хоре меня похвалили за то, что я хорошо пою. В подростковом возрасте я узнал о Майкле Джексоне, и ко мне пришло осознание, что в моем вокале много несовершенств, но это можно исправить и научиться новым приемам. Потом в мои руки попала гитара, и выяснилось, что я могу писать стихи и мелодию. А здесь, на студии, меня вдруг осенило, что это может делать далеко не каждый человек. Все эти периоды вселяли в меня уверенность, я начинал более четко понимать, к чему я стремлюсь, какова моя цель.

Что же двигало лично мной? Я осознал, что могу исцелить музыкой и подарить неповторимые эмоции. Я часто говорю старшему брату: «Из нас двоих не только ты один врач, просто я исцеляю души». Конечно, это очень громкие слова, так как в моем понимании исцеление души подвластно лишь Всевышнему, но тем не менее это очень важно для меня. Я ведь сам тоже не исключение.

Многие песни других артистов стали для меня неким лекарством. Случилось что-то неприятное, ты надел наушники, включил любимый трек и услышал, что ты не одинок в этой ситуации, у кого-то на другом конце земного шара происходило что-то подобное, и он смог пережить это или же переживает прямо сейчас вместе с тобой.

В 22 года я решился выпустить свою первую песню, но у меня даже в мыслях не было, что мое творчество настолько понравится людям. Окончил магистратуру, ушел с работы, сообщил родителям о переезде, и они дали свое благословение. В тот же период я начал активно изучать структуру песни. Почему один артист начинает с припева, а другой – с куплета? Почему у одной песни два куплета, а у второй – три? Почему этот трек стал хитом, а этот – нет?

Мне стало интересно разобраться в феномене хита, что это вообще такое? Я начал искать, копать, анализировать, детально изучать, слушать только хиты. И тогда я понял, что все они построены на определенных формулах. Это помогло мне решить свою конкретную проблему — научиться писать припевы и правильно подводить к ним структуру песни.

Но даже, если я сейчас буду объяснять эти формулы, это не значит, что все смогут писать хиты, потому что главное все равно – мелодия. У меня не было учителей, не было людей, которые говорили, как мне писать музыку, я все это нарабатывал самостоятельно, иногда даже интуитивно. У многих музыкантов, которые, положим, окончили консерваторию, нет вот этой свободы в голове во время творчества. Они слушают песню и понимают, вот здесь момент неправильный, а вот тут звук неточный.

Но у меня другое мнение на этот счет. Это творчество, и я делаю так, как чувствую. В определенном моменте могу спеть на расщеплении, а в классическую песню – мелизмы добавить. Я считаю, что в творчестве нет границ.

Написание песни для меня подобно написанию картины. Сперва набросок, потом подбор цвета, техники, мазка. В музыке точно так же. И это очень интересный, захватывающий процесс.

Да, сейчас я пришел к тому, что все мои концерты разделены на блоки. Первый – это такой приятный вайб, мы здесь все самые классные и яркие. Второй делится на две части: танцевальную, когда мы качаем всем многотысячным залом, и меланхоличную. Следующий блок посвящен песням о любви и преодолении, а точку в нашем представлении ставят всеми известные хиты.

Зритель приходит на мой концерт и проживает очень разнообразный спектр эмоций, это будто фильм, в котором есть завязка, кульминация и развязка. Причем между песнями я очень люблю поговорить со своим слушателем. Для меня важно поделиться с ними своими мыслями, чтобы с концерта люди ушли с каким-то новым для себя инсайдом. Людям интересны не только песни, но и мысли артиста, к которому они приходят на выступление.

Мне, например, всегда было важно понять, что хочет привнести в мир тот или иной исполнитель. Поэтому на своих концертах я стараюсь делиться важными для меня мыслями. Изначальный посыл моих первых песен в том, что мечты сбываются. Я убедился в этом на своем примере и хочу поделиться этой верой с другими.

Мои мечты были связаны с моей реализацией в том, что я любил и считал для себя важным. Я всегда говорил, что если я сам не напишу хит, значит я не автор, не композитор, я – просто певец. Я мечтал сам писать хиты, а не просто петь чужие песни. Точно также я считал, что, если я не буду искренним в творчестве, то я буду просто играть какую-то роль, значит я – актер, но долго я так продержаться не смог бы.

Поэтому я себе сразу сказал, что буду собой, и если таким, какой я есть, я не понравлюсь людям, значит все, это не мое, значит, я неинтересен. Я хочу напомнить людям, что мечты сбываются, но живём мы один раз и нужно не сдаваться. На своих концертах я иногда рассказываю о любви к музыке. Всех этих людей разных взглядов, национальностей, возрастов объединила музыка. И на каждом своем концерте я благодарю публику за исполнение своей мечты, ведь именно благодаря людям в зале я стою на сцене. Если бы однажды я опустил руки, то мы бы никогда и не встретились.

На своем примере я показываю, что нужно верить в себя, ведь люди зачастую ждут поддержки от кого-либо со стороны. Часто люди не понимают, чем хотят заниматься в жизни, ищут себя. Сейчас я глобально изучаю эту тему, чтобы на концертах дать слушателям какие-то ответы, направить их, протянуть руку помощи, особенно это касается детишек, очень хочется, чтобы они нашли тот самый свой путь.

Несколько лет назад у меня в жизни был такой очень радостный, солнечный период, наступило лето, а я очень метеозависимый, и любой, даже самый незаметный лучик Солнца в небе, может дать мне заряд энергии на весь день. Так вот, мы гуляли с друзьями, ели вкусные хот-доги, душа буквально танцевала, и тогда мне пришла в голову идея сделать танцевальный альбом, чтобы показать эту атмосферу полета и некой беззаботности.

К тому же тогда в моей концертной программе были только такие сильные, грустные и очень эмоциональные треки, я не хотел, чтобы мои концерты были тем местом, куда идут пострадать и поплакать. Мне хотелось, чтобы эмоций было много, и они были самыми разнообразными.

Да, у меня есть любимая часть концерта. Я призываю мыслить позитивно, обязательно говорю о своей вере во Всевышнего, о том, что, если у нас благие цели, Он упростит нам дорогу. Я верю в энергию, верю в силу мыслей и в то, что они материальны. Я призываю тысячи людей в зале загадать желание, мы же это делаем на день рождения, например, или на Новый год.

Загадать и верить в то, что все непременно сбудется. Лично я на каждом концерте загадываю одно и то же желание, пусть оно останется при мне. И все это действие происходит под песню «Комета», где мы под последний припев выплескиваем большую энергию в зал в полный голос, прыгая и раскачиваясь все вместе.

Именно такие эмоции мне хочется дарить людям, которые наполняют нас. И я очень надеюсь, что людям помогают не только мои песни, выпущенные в сетях или на площадках, но и вот такие живые встречи, которые оставляют после себя вдохновляющий шлейф

Всех вместе. Будет нескромно сказано, но я считаю себя одним из самых быстрорастущих артистов в России. За пять лет творческой карьеры случилось много достижений, которыми я горжусь. Хитмейкер, победитель шоу «Маска», наставник детского «Голоса», за спиной стадионные сольные концерты, туры, зарубежные гастроли. Я на 100% ощущаю себя на своем месте, но за этим пониманием лежит и крайне большая ответственность. Я очень благодарен своим слушателям за то, что сделали меня тем, кем я являюсь сейчас, именно они оценили меня и мое творчество, поверили в мою музыку и тем самым вселили в меня уверенность.

У меня был период, когда я очень устал и понял, что хочу взять паузу и хотя бы полгода отдохнуть, уехать куда-нибудь в Китай заниматься кунг-фу. Мне надо было как-то окрепнуть, потому что моя физическая оболочка явно не выдерживала всего того, чего требовал мой дух. Я могу три дня не спать ― съемки, написание музыки, работа в студии. Вдохновение, которое меня ведет по жизни, требует всего этого.

Мои друзья часто не понимают меня, но мое желание сделать что-то ― причем сделать быстро, сделать сейчас ― сильнее логики. Поэтому я задумался о передышке, но я не был уверен в том, что это правильно, и попросил Всевышнего о какой-то гармонии в жизни. Ислам вообще говорит о том, что надо просить как ребенок, потому что мы все его дети. И я попросил: «Дай мне знак». Я помолился на ночь, уснул, а утром мама сделала мне завтрак и дала книжку, которую передали поклонники, сказала: «Ты почитай, я прямо плакала».

Вообще, конечно, не все подарки доходят до меня, но те, которые доходят, очень часто оказываются именно тем, что мне нужно в тот или иной момент. Это был как раз такой случай. Я открываю и понимаю, что это книга слушателей, где разные люди поделились своими историями о том, почему и когда они начали меня слушать.

У меня в тот момент слезы навернулись, если честно. Я понял, что это не просто намек, а прямой ответ на мой вопрос. Я будто услышал: «Если ты уйдешь на полгода, ты оставишь людей, которые в тебя поверили, которым ты дал что-то очень важное. Ты должен просто найти баланс между работой и отдыхом, а не исчезать».

Конечно, на своих концертах я часто говорю и о любви, я ведь о ней пишу в своих песнях. Я люблю спрашивать у зрителей, кто верит в любовь, а кто – нет. Так я понимаю, сколько в том или ином городе разбитых сердец и людей, которые перестали верить в любовь. Хочется, конечно, их в этом переубедить. И существование искренней, светлой любви доказывают такие истории, когда, например, мужчина выходит на сцену, чтобы сделать предложение руки и сердца своей любимой.

Стараюсь, чтобы люди не просто пришли, послушали песни и потанцевали, но еще и почерпнули для себя какую-то пищу для раздумий, причем не только о том, как найти путь к своей мечте, но и как оставить в прошлом все то, что мешает быть счастливым.

Нам каждому нужен человек рядом. Женщина для мужчины, мужчина для женщины. Мы должны давать друг другу силу и опору, поддерживать и вести к мечте, а не втягивать в бесконечные выяснения отношений. Всем любви.