Как Стивен Спилберг поборол дислексию и стал одним из самых культовых режиссеров Голливуда

В школе я научился читать года на два позже, чем все мои сверстники. Я прошел через все унижения: мне было стыдно и на уроках, когда надо было встать и прочитать страницу из учебника, и на переменах, когда меня дразнили и унижали одноклассники. Дети могут быть очень жестокими, особенно в начальной школе, когда они еще не умеют ставить себя на место других. При этом у меня получалось заводить друзей — но исключительно из своего социального круга «отщепенцев». Мои друзья не умели играть в футбол и бейсбол, зато обязательно были ущербными физически или ментально. Несколько человек были дислексиками, как я понимаю уже сейчас. Но тогда, в 50-е годы, этот термин не был известен никому, и учителя, обеспокоенные моей успеваемостью, приходили к выводу, что я просто недостаточно усердно занимаюсь, что я ленив.

Тем не менее, я никогда не ощущал себя жертвой. Я был изгоем, но находил спасение в кино. Отец подарил мне 8-миллиметровую камеру, и я практически не расставался с ней, снимая кинофильмы: ужасы, вестерны — используя своих друзей и родственников как актеров. В этих фильмах не было никаких идей — я просто копировал то, что видел в кинотеатрах. Но, будучи аутсайдером в жизни, в процессе создания фильмов я избавлялся от чувства вины и неполноценности.

Дислексию у меня диагностировали лишь недавно, когда мне уже был 61 год. Жаль, что этого не случилось раньше. Я по-прежнему очень медленно читаю сценарии: тот объем текста, который средний человек прочитает за 1 час 10 минут, у меня занимает 2 часа 45 минут. Но если бы я знал, что нас много, мне было бы гораздо легче нести это бремя, которое на самом деле было не моим бременем.