Актер Вячеслав Чепурченко о том, как на съемках он впервые ощутил страх смерти
На экраны выходит третий и финальный сезон сериала «Жуки». Что ждет вашего персонажа и всю деревню в целом после неожиданного поворота, которым завершился второй сезон?
Я точно знаю, что в этом сезоне история с приложением и альтернативной службой подходит к своему завершению. Как это случится, я, конечно, рассказать не могу, но сейчас уже точно финал. Даже если вдруг будет четвертый сезон сериала, а я не знаю снимут ли его или нет, во «вселенной "Жуков" может быть только совсем другая история. Я говорю "во вселенной", потому что есть же "вселенные" Marvel и DС, вот пусть у нас будет и "вселенная "Жуков".
Как для вас прошли съемки в третьем сезоне? Количество экшена такое же внушительное, как и в первых двух?
Почти весь «экшн» моего героя интерьерный. Никита берет на себя уход за инвестором, которого играет Игорь Верник. Он становится сиделкой, поэтому моет его, кормит, одевает во все, что дома есть. И я реально Верника мыл, чистил ему зубы, мы только в туалет вместе не ходили, вот такой экшн. Хотя, знаю, что у ребят его действительно было немало.
На съемках вам пришлось управлять воздушным шаром. Расскажите, как это было? Это сложнее, чем сидеть за рулем авто?
Это совсем не похоже на вождение автомобиля. Когда летишь на воздушном шаре, очень важно чувствовать порывы ветра, ощущать, насколько сильно нужно поддавать огонь. Мне позволили самому оторваться от земли, а это не просто дернул за рычажок и полетели. Там своя система: нажал на пять секунд, потом отпустил, важно не «пережарить» шар. Самое крутое, что мне также дали приземлиться самому, что еще сложнее, чем подняться в воздух. Нужно чувствовать эту скорость падения, делать все медленно и плавно. Потому что если совершаешь резкие движения, шар начинает быстро падать. Конечно, рулить такой махиной было очень круто! И совсем не страшно – я в принципе не боюсь высоты. Да, и ощущал себя на сто процентов в безопасности, потому что было понятно, что все подготовлена, корзина также сделана максимально безопасно, да и не давали нам подняться на огромную высоту.
Хотелось бы повторить этот опыт?
Честно говоря, меня высота совсем не возбуждает, не мое это. Поэтому, все же, нет.
На съемках «Жуков» все время происходят какие-то нестандартные истории, связанные с трюками. Что для вас оказалось самым сложным и самым интересным за три сезона?
У нас был трюк, где я нырял за машиной участкового, и с этим у меня связаны очень яркие впечатления. Дело в том, что по сюжету участковый Маслов (его играет Максим Лагашкин – прим. ред.) падал на своем «бобике» в реку. Именно в этом месте глубина оказалось очень большой, о чем я не знал. Когда нырял, то думал, что машина будет почти на поверхности, но она глубоко ушла под воду. В этот момент я ужасно испугался за каскадера, буквально через пять секунд всплыл и начал кричать группе, что «бобика» нет. В этот момент я осознал, что где-то на дне сидит человек, и вообще непонятно, как он себя чувствует. К счастью, все обошлось, у нас работают настоящие профессионалы, и все обошлось. Но на съемках «Жуков» я впервые так реально ощутил страх смерти.
Появились ли у вас какие-то новые навыки после работы над сериалом?
Нет, только вот эта история, когда я узнал, что такое настоящие первобытный ужас за товарища. Плюс еще был опыт с воздушным шаром.
Если говорить о вашей карьере в целом, то бывали ли случаи, когда вам приходилось прибегать к серьезным физическим трансформациям? Как вы вообще к ним относитесь? Если, например, режиссер попросит вас существенно набрать или сбросить вес, согласитесь?
Дело в том, что наша система киноиндустрии практически не позволяет полностью отдаваться одному проекту. Нужно быть очень крутой звездой, чтобы жить на гонорар от одного проекта. Мы все знаем, как голливудские актеры категории «А» могут готовиться к роли – худеть или толстеть, искать в себе безумие, как это делал тот же Хит Леджер, который запирался у себя в особняке. У них на это чуть ли не год может быть. В наших реалиях такое практически невозможно, потому что у тебя параллельно будут идти сериал, еще сериал, плюс – театр.
Сейчас вы снова принимаете участие в шоу «Ледниковый период». По словам олимпийской чемпионки Алины Загитовой, вы «созданы для фигурного катания». Расскажите, как вы впервые встали на коньки, насколько это было сложно? И как ощущаете себя сейчас в постоянном тренировочном потоке?
Когда мне предложили поучаствовать, я с огромным удовольствием согласился. Понимал, что будет сложно, но даже не представлял, насколько трудно! В фигурном катании недостаточно просто прикладывать много усилий, чтобы добиться результата, нужна некая предрасположенность. Так вот у меня она нашлась. Оказалось, что я предрасположен к фигурному катанию, в отличие от тех же лыж. Сколько меня не пытались учиться, мое тело лыжи отторгает. Вот сноуборд – это мое, коньки – тоже мое. Где-то месяц-два занятий на коньках, и у меня стало получаться. Также тренер говорил, что у меня очень хороший рост для этого вида спорта. Возможно, если бы я занимался им с детства, добился бы каких-то успехов.
Что вам дает это шоу?
Мне кажется, что «Ледниковый период» – это золотая середина между творчеством и физической культурой. С одной стороны, тут есть создание номеров и этюдов, возможность для трансляции собственных мыслей и переживаний. Почти тоже самое, что и на деревянной сцене, только тут – на льду. В то же время физические нагрузки вдохновляют, возбуждают этот адреналин, который просто прет, когда делаешь поддержки или прыжки. Для меня тут все совпало.
Какое место в целом спорт занимает в вашей жизни? Часто ли вы занимаетесь в тренажерном зале? Или предпочитаете командные виды спорта?
До появления в моей жизни детей я всегда делал зарядку, старался ходить в тренажерный зал, занимался кардио. Сейчас дочери 3,5 года, а сыну – 1,5 года. С момента их рождения я практически ничем не занимался. Мне есть куда тратить энергию и силы, да и возможности нет. Когда ты постоянно не высыпаешься, тут не до зарядки. Плюс, в какой-то момент я «наелся» спортом. В первом сезоне «Жуков» я был очень сухой и подкачанный, готовился к этим съемкам. Тогда много занимался, было очень тяжело.
Практикуете ли вы спортивные мероприятия всей семьей? Приучаете ли дочь и сына к активному образу жизни?
Пока мои дети еще очень маленькие. Хотя, недавно мы поставили Ярославу на коньки. Но ей 3,5 года, она еще не понимает, с чем это «едят», больше баловство. А так дома мы играем в мяч. Я поставил детям шведскую стенку, где они постоянно ползают. Сыну 1,5 года, а он уже висит на кольцах и поднимает ноги. Практически качает пресс.
Кого вы можете назвать своими главными учителями в жизни и в профессии?
Я очень благодарен своему мастеру Александру Григорьевичу Галко, которого, к сожалению, больше нет с нами. Я учился у него в Саратове в Театральном институте. То, какой я был «до», когда только приехал из своего родного города (Вячеслав вырос в городе Камышин, Волгоградской области – прим.ред.) и какой стал «после» – совершенно разные люди. Александр Григорьевич мне очень многое дал: и в голову вложил, и в плане культуры, и помог прийти к осознанию самого себя – что мне нравится, а что – нет.
Есть ли у вас какая-то фраза, которую вы используете, как мотиватор?
Нет, в моей жизни нет такого, что я сказал: «Поехали!» и... поехал. Мне просто нравятся моя профессия и моя жизнь. А главный мотиватор сейчас – чувство ответственности за семью.
Можете дать три простых совета для читателей Men Today: как оставаться в форме, но при этом не страдать от постоянных диет?
Я бы мог давать такие советы, если бы сам когда-то страдал от диет, а потом перестал. Но мне повезло: я всегда мог есть и пить все, что хочу. Где-то с 18-19 лет я вешу 81-82 кг. Сейчас мне 35 лет, и опять-таки я вешу 82 кг. Я не знаю, что нужно делать, чтобы специально похудеть или поправиться. Максимум, что мне известно – стоит сходить в спортзал, чтобы немного потянуться, побегать на беговой дорожке, если рядом нет парка, вот и все.