Каково это — выжить в катастрофе: что чувствует уцелевший пассажир Air India и другие счастливчики

Авиакатастрофа Boeing 787-7 Dreamliner расследуется, но сразу же стало известно, что самолет врезался в здание общежития медицинского колледжа. Это произошло менее чем через минуту после взлета в аэропорту города Ахмадабад. В результате трагедии погибли 229 пассажиров и 12 членов экипажа. Еще по меньшей мере пятеро человек погибли на земле.

Выживание в массовой катастрофе такого рода можно назвать настоящим чудом. Но каково это — быть единственным выжившим? На этот вопрос ответила Эрин Смит, доктор в области медицины катастроф, работающая в австралийском Университете Ла Троба.

По словам эксперта, исследования показывают, что люди, пережившие катастрофу, могут испытывать интенсивный спектр эмоций от горя и тревоги до чувства утраты и неопределенности. Это обычные реакции на чрезвычайную ситуацию. У некоторых развивается посттравматическое стрессовое расстройство, им трудно приспособиться к новой реальности после того, как они стали свидетелями огромной потери.

Выжившие также могут иметь дело с физическим восстановлением после травм, полученных в результате падения или столкновения. Как правило, большинство опираются на собственные силы и поддержку других, и лишь у менее одного из десяти пострадавших развиваются хронические и долгосрочные проблемы.

Однако быть единственным выжившим после массовой катастрофы может быть сопряжено со сложными психологическими проблемами. И, отмечает Смит, часто это связано с чувством вины.

Люди, которым удалось уцелеть после серьезной аварии или другого бедствия, могут испытывать чувство вины за то, что они выжили, а другие умерли. Об этом устойчивом состоянии рассказывает Джилл Хикс, которая пережила взрывы в лондонском метро 2005 года. Находясь в задымленном вагоне поезда, женщина оказалась последним человеком, спасенным после атаки, но потеряла обе ноги. Спустя двадцать лет она все еще задается вопросом: «Почему я? Почему мне удалось вернуться домой, а многим другим — нет?»

В случае единственного уцелевшего эта вина может быть особенно острой, однако исследования на этот счет довольно ограничены. Большинство ученых, изучающих психологическое воздействие катастрофы, смотрят на проблему в более широком смысле. Так, например, участники интервью для документального фильма 2013 года о крупных авиакатастрофах «Единственный выживший» рассказывают о сложных чувствах.

Эти люди хотят поделиться своими историями, но боятся осуждения со стороны окружающих. Для многих быть единственным выжившим — тяжкое бремя. Джордж Лэмсон-младший говорит в фильме о катастрофе 1985 года, в которой, кроме него, погибли все находившиеся на борту. Мужчина признается: «Я не думаю, что достоин дара жизни».

Люди, пережившие катастрофу, также могут оказаться под давлением необходимости объяснить произошедшее и заново пережить травму. В интервью, снятом вскоре после крушения борта Air India, Вишвашкумар Рамеш повторяет то, что сказал своему брату: «Я понятия не имею, как я покинул самолет».

Часто счастливчики начинают мучиться вопросами, на которые нет ответов. Выжили ли они по какой-то причине? Почему они живы, когда так много других людей погибло? Подобные вопросы отражают естественную склонность искать смысл в опыте и стремиться придать значение жизненным событиям.

Как отмечает Смит, для многих обмен травмирующим опытом с другими людьми, которые пережили то же самое или что-то подобное, может стать полезной частью процесса восстановления. Иногда это помогает справиться с эмоциями и вернуть себе некоторую свободу действий и контроль. Однако это не всегда возможно для тех, кто выжил в одиночку, что усугубляет чувство вины и изоляции.

Ученые говорят, что чувство вины выжившего может быть выражением горя и утраты. Как показывают исследования, это состояние особенно распространено после травматических событий и связано с усилением психопатологических симптомов (сильная тревога, бессонница, воспоминания) и мыслями о самоубийстве. Помочь справиться с ним может поддержка друзей, семьи, общественных или религиозных лидеров.

Джилл Хикс говорит, что ее тревога нарастает по мере приближения каждой годовщины атаки. Это напоминание, особенно со стороны СМИ, вызывает и усиливает стресс, заставляет беспокоиться о том, что может случиться в будущем. Каждый год женщина проводит личный ритуал памяти, который позволяет ей выразить скорбь и почтить память тех, кто не выжил.

По мнению Эрин Смит, это действительно может быть ценным инструментом в обработке чувства вины, а также предлагает принятие и возвращение контроля. Самое главное, подчеркивает эксперт, не игнорировать вину и тревогу, так как это неизменно будет мешать повседневной жизни и значительно ухудшать посттравматические симптомы. Также важно обращаться за поддержкой к психологам и специалистам в области психического здоровья.