Макан выпустил альбом «BRATLAND» и хейтеры переобулись. Что изменилось в его творчестве (и изменилось ли вообще)?

Большинство песен с релиза ожидаемо удобно устроились в чартах, а пользователи соцсетей принялись хвалить хитмейкера за работу: без особых трудностей вы найдете комментарии в духе: «Макан, мы были не правы», «Твоя музыка больше не зашквар» и «Официально: я переобуваюсь». С чем связано неожиданное потепление в отношениях Макана и хип-хоп слушателей и неужели «BRATLAND» действительно топ? Разбираемся.

Если по каким-то причинам вы не смотрели интервью Андрея Косолапова (настоящее имя артиста) YouTube-каналу «Вписка», коротко объясним, почему мы вообще о нем пишем. Макан появился на российском рэп-ландшафте в конце прошлого десятилетия и, по правде говоря, он откровенно в него не вписался. С самого начала парень определил свой творческий метод, в центре которого — полный отказ от работы с трендовым звучанием и актуальных для новой школы тем. Ему были ближе поведенческие и музыкальные паттерны, от которых большинство модных артистов тех лет просто-напросто отреклись.

Впрочем, что для Big Baby Tape, Pharaoh и OG Buda атавизм, то для Андрея — вполне рабочий инструмент. Он планомерно накладывал «кальянный» саунд на любовные баллады и пацанские байки (там что-то о дружбе, «темках», разборках, немецких автомобилях и т. д.) Если сжать биографию Макана до двух абзацев, то можно сказать, что для попадания в плейлисты не самой требовательной аудитории этого хватило: фактурный, боевитый парень с никнеймом, отсылающим к люксовому кроссоверу, и оголенной, как провод душой, собрал вокруг себя тысячи, а затем и миллионы единомышленников. В общем, он вернул в моду гипермаскулинность и воспел «пацанскость», от которой русский слушатель, как казалось, подустал.

В прошлом году Макан впервые дал большое интервью, после которого у зрителей окончательно размылись границы между Андреем и его лирическим героем. Из беседы с Василием Труновым мы узнали, что он действительно обращается ко всем, как к братьям (он произнес это слово порядка 70 раз), любит погонять, поспарринговать, сходить в церковь и с долей патетической меланхолии обсудить отношения и женщин. Тогда мы думали, что Макан застыл в культурном безвременье — на это указывало отсутствие экспериментов и статус готового стадионного артиста. И, действительно, зачем что-либо менять, если рэп-механизм работает, как мощный штутгартский двигатель?

Однако уже тогда Андрей намекнул, что довольствоваться славой лишь непритязательной публики не намерен. Так и получился «BRATLAND» — лонгплей, где Макан собирает если не всех, то многих суперзвездных артистов рэп-сцены из разных эпох, включая Басту, Гуфа, Брутто, Big Baby Tape, Saluki, ALBLAK 52 и др. И при первом прослушивании релиз и впрямь впечатляет. Во-первых, сонграйтер Андрей наконец решается на удивительную для амбассадора фразы «Добро должно быть с кулаками» самоиронию — строчки вроде «Но я со студии на тренировку, чтобы там подраться. Я же не [чудак] слушать Макана» веселят, пусть и кажутся откровенным фан-сервисом. В других треках, правда, настроение знакомое: Андрей напоминает о важности семьи и веры, но заодно предупреждает — если что, он все еще может сунуть недоброжелателю «в рот травмат».

Так или иначе, противоречия в рэпе — вещь перманентная, ставшая уже практически официальным тропом в нашей среде. Проблема Макана вообще не в текстах, которые ожидаемо не эволюционировали: тут все довольно стабильно — патриархальные нарративы и дворово-романтичные хуки от человека в лоферах Loro Piana, считающего ремень безопасности необязательным аксессуаром. Верные слушатели почему-то хвалят Макана за то, как он умело мимикрирует под разные жанры: вот он с Гуфом упражняется в неторопливом сторителлинге под трагический минус, а вот хлестко залетает на Big Baby Tape тайп-бит. Да что уж там, Андрей человек не зашоренный — может и с любимцем критиков, альтернативщиком Saluki, выдать неплохой парт.

Все эти тейки справедливы: Macan, отучившийся в музыкальной школе еще в отрочестве, уютно чувствует себя в самых разных рэп-проявлениях — может и спеть, и с ритмическим рисунком поиграть, и даже в фаст-флоу попробовать. Вот только насколько интересен Андрей без громких фитов и фирменного продакшена в стиле маститых коллег — вопрос открытый. Глава «BRATLAND» в истории Макана во многом напоминает кейс другого большого артиста Егора Крида: тот, будучи исключительным industry plant-продуктом лейбла Black Star, также пытался вырваться из поп-кокона (или поп-капкана, если угодно), заигрывая с разными жанровыми формами и ключевыми артистами своего времени. Однако его хип-хоп эра запомнилась лишь вирусным рефреном о том, что он Pussy Boy. Как думаете, чем запомнится «BRATLAND»? И запомнится ли вообще?