«Зубы, к счастью, на месте»: интервью с актерами Константином Плотниковым и Владом Коноплевым о сериале «Король и Шут»

Влад Коноплёв: Я получил на почту приглашение на пробы от агента. Смотрю, режиссёр — Рустам Мосафир, подумал: что-то знакомое. Пришёл на пробы, а мы друг друга знаем: я когда-то на первом курсе ВГИКа пробовался к нему в другой сериал. Записали самопробы и я потом с нетерпением ждал обратной связи, звонка, но ничего не было. Но потом мне всё-таки перезвонили, пригласили на дополнительные пробы. Их было штук пять, наверное. Я на все ездил и очень волновался, а потом раз — и узнаю, что меня приняли.

КП: Так как я приехал в Москву совсем по другому поводу, у меня не было с собой никакой подходящей одежды. Я жил эти несколько дней у друга, и подумал: ничего не может быть круче, чем прийти на кастинг «Короля и шута», просто взяв какие-то шмотки у друга, которые, ну вот просто интуитивно, подходят под образ Михаила Горшенева. Плюс решил: естественно, я не могу себе позволить приехать пьяным, но ощущение вкуса пива во рту показалось очень нужным и важным для этого кастинга. Так я и сделал: взял бутылку безалкогольного пива, включил в наушниках «Король и Шут» и поехал на кастинг, впитывая атмосферу группы.

ВК: Я сам себе подбирал одежду, пытаясь выглядеть более по-панковски, как сам Андрей Князев выглядел. Нашёл широкие штаны с пуговицами, надел «мартенсы», откопал где-то футболку с Куртом Кобейном. Ещё у меня был отцовский пиджак 1980-х годов, джинсовый, его тоже надел. И еще я сделал причёску себе, подходящую к образу Андрея. Помню, как в во время проб, уже с гримом, гримёр сказала мне: «О, так ты уже готов!». Это было здорово.

КП: Зубы, к счастью, на месте (смеётся). Конечно, я работал над дикцией и особенностями речи. И, помимо прочего, над словами-паразитами и, в целом, над особенностями речи Горшка. Даже у стоматолога узнавал, что такое операция по удалению передних зубов... Хотя в итоге все на месте, все хорошо! Но, кстати, у меня с раннего детства сломан передний зуб наполовину, довольно сильно.

ВК: То есть, кусочек Горшка в тебе уже был с детства.

КП: Да-да! Ну или вернее, как положено, этого кусочка не было (смеётся).

ВК: Мы полноценно познакомились уже в процессе съёмок. Встретились в баре, выпили пива, сперва были вместе с Костей, потом он уехал, а мы с Андрюхой продолжили говорить. Я наблюдал за ним: за его поведением, особенностями тела, жестов, мимики... Потом подумал, что, может быть, сейчас это не очень поможет, а то и будет вредно, ведь я его играю в разные периоды жизни. Но в итоге какие-то вещи я от него все равно взял. Плюс ко всему спрашивал, разумеется, про Михаила Горшенева, про их детство, юность. Он много чего мне рассказывал, чего нет, например, на том же ютубе. А вообще это было очень по-дружески, будто давно друг друга знаем.

КП: Я, естественно, занимался вокалом и брал в руки гитару, когда учился в театральной академии на Моховой (имеется в виду Российский государственный институт сценических искусств в Санкт-Петербурге). Но никогда не выступал на сцене. У нас была в детстве тусовка, очень разная, объединенная больше по территориальному признаку: панки, рэперы, антифашисты, рейверы, кого только не было. У меня всегда был очень разный плейлист, от хип-хопа до джаза, но две песни «Короля и Шута» были в нем с детства: «Проклятый старый дом» и «Мёртвый анархист».

ВК : Я когда жил в провинции, слушал андеграундный рэп: The Chemodan Clan, «ОУ74», «ТГК», «Pra(Killa'Gramm)», короче говоря, уральский хип-хоп. И у меня был одноклассник-фанат который как раз в символике «Короля и Шута» ходил и слушал их целенаправленно. И я, конечно, слышал некоторые их песни, но не слушал специально. И уже потом, в какой-то момент начал больше слушать их песен и обращать внимание на эту группу. В общем, она всегда была частью моей жизни, так или иначе.

ВК: Я пытался играть, когда учился во ВГИКе. Когда мы пришли на первую репетицию, было волнительно, ведь мы ещё не знали уровень друг друга, так как только что познакомились. А нужно было очень быстро начать репетировать, как музыкальная группа. В итоге мы по-человечески сошлись быстро, прониклись атмосферой дружбы и общего дела, сняли какие-то зажимы, стеснения и всё прочее, и достаточно оперативно включились — репетировали, пели вместе и от этого искренне кайфовали.

КП : На самом деле очень сложно за этот подготовительный период — два, может быть, два с половиной месяца — собраться и начать играть, как настоящая рок-группа. Но когда нас всех окончательно утвердили, мы серьезно начали заниматься с инструментами. Например, Илья Ловкий действительно пошёл учиться играть на барабанах и очень здорово их освоил. Васса Бокова училась играть на скрипке. Я пошёл на вокал, взял гитару. Кто-то уже был в хороших отношениях с гитарой, как Даня Рассомахин и Ян Ильвес. Влад тоже умел.

КП : Мне кажется, феномен этой группы — нереальный тандем Горшка и Князя. Как эти два человека встретились, и один из них мелодист от рождения, а второй — человек, который пишет крутые тексты, да еще и рисует при этом.

ВК : Да. Князь создал визуальный образ группы. Круто то, что у них получилось превратить все эти сказки и басни в законченные, литературные произведения в своих песнях.

КП : Тут еще важно, что им это по-настоящему нравилось, у них была уверенность в том, что это круто. Они сами кайфовали от того, что делают, и этот кайф очень сильно передавался зрителям, они все чувствовали.

ВК: Мне еще кажется, что крутость «Короля и Шута» в том, что они из этих сказок умудрились еще и музыку сделать. И очень самобытную, красивую, не похожую ни на что.

КП: В сериале есть второй пласт: фэнтезийный мир. и это, отчасти, визуализация песен «Короля и Шута». Но это не просто экранизация слов, как будто они сочинили песню, спели её и все. Нет, они действительно все это проживали.

ВК: Да, и эти сказочные фрагменты в сериале — они о том, как они сами себя ощущали на сцене. Они ведь реально все это разыгрывали перед зрителем и переносили своих слушателей в выдуманные миры, и делали это очень артистично. Об этом сериал, в том числе.

КП: Это сериал о дружбе!

ВК: Да. О дружбе, любви, свободе и их внутреннем мире, воплощенном в текстах. Как раз то, что мы увидим в фэнтези-фрагментах. Не просто так у нас жанр стоит «панк-сказка».

КП: Надо сказать, что жанр вообще очень сложно было определить, и в какой-то момент возник этот термин. Это не просто байопик и или документальный сериал про группу. Там есть реальный мир и реальные события, которые произошли с ребятами. Но всё это тесно связано с их воображением, фантазией и творчеством.

ВК: У меня были и другие проекты, от которых я чего-то ожидал. Мои ожидания не оправдывались, и я расстраивался. В этот раз я снял розовые очки и стараюсь ничего не ждать, я просто надеюсь, что будет круто рассказанная история и фэнтезийный мир, и, в итоге, будет просто крутой сериал. Пусть он будет хорошим и успешным, и это будет приятным дополнением, как прилагательное. Потому что это не главное.

КП: Я, честно сказать, тоже не думаю о том, что будет. Нет никаких ожиданий. Есть ощущение, что это был крутой процесс. Ну и мы со своей стороны старались всё делать честно и максимально погрузиться в историю.

КП: Сложно давать оценку сейчас. Плюс мы не видели сериал целиком, так что вдвойне сложно. Я точно могу сказать огромное спасибо Стёпе Бешкурову, это наш оператор. Обычно я не смотрю в плэйбэк постоянно, но все же я несколько раз туда заглядывал, смотрел на картинку, и думал: «Это шикарно!». Я просто ему доверяю, а так же режиссеру, с которым было безумно приятно работать. Мы оба друг другу доверились. Поэтому я не думаю о том, что получилось. Думаю о том, что это было классно.

ВС: Я добавлю: когда ты смотришь на декорации, в которых играешь, и смотришь, как это получилось в кадре... Очень интересно наблюдать, как здорово снимает Стёпа, и что Рустам делает такую крутую форму. Весь этот мир — его же надо придумать ещё. Рустам — это вообще такой «батя», он меня научил свободе на съемочной площадке, в самом лучшем смысле слова. Порой какие-то моменты давались тяжело, и он приводил мне интересные примеры из мирового кино, как разные режиссеры с этим работали. Плюс он всегда повторял, что нужно доверять тем, с кем работаешь.

КП: Я бы еще вернулся к вопросу про зубы. Оксана Кручина, наш художник — я не буду раскрывать секреты, как мы делали зубы Горшка, но она работала очень точно и детально. Я к ней приезжал огромное количество раз, иногда она могла сказать: «Так, сегодня не получилось, давай через два дня приедешь, и мы по-другому попробуем». Так что гримерам, да и всем огромное спасибо, это была очень масштабная и крутая работа.