Фильмы ужасов становятся все более мерзкими, но приносят десятки миллионов: почему мы продолжаем любить хорроры

«В прошлом году ни один фильм ужасов не собрал десяти миллионов фунтов стерлингов в прокате Великобритании или Ирландии. В этом году это удалось пяти фильмам», — говорит Чарльз Гант, редактор отдела кассовых сборов Screen International. Главными хитами стали:

Помимо заметно усиленных художественных достоинств, стабильная популярность фильмов ужасов обусловлена тем, что они дарят зрителям то, что им так необходимо, — катарсис.

«Фильмы ужасов умеют играть на тревогах людей, одновременно преувеличивая их. Так вы забываете о своих повседневных переживаниях и сосредотачиваетесь на монстре на экране», — считает Кристофер Фрейлинг, автор книг «Вампирский кинематограф» и «Франкенштейн: первые 200 лет». На фоне реальных новостей ведьмы, зомби и мстительные духи вызывают у зрителей иной отклик. «Успех фильмов о вампирах связан с экономическим спадом. Это идея о том, что капитализм высасывает из людей жизнь», — говорит Лола Керк, одна из звезд «Грешников».

Социальные потрясения всегда влияли на жанр. Кристофер Фрейлинг указывает на расцвет немецкого экспрессионизма после Первой мировой войны и хаотичную атмосферу ранней Веймарской республики, когда появились «Кабинет доктора Калигари» и «Носферату: Симфония ужаса». За депрессией 1930-х последовали «Франкенштейн» и «Человек-волк».

«Классический пример — Дракула. Вторжение в Британию кого-то из Восточной Европы, кто приносит эту заразу, которая распространяется всеми возможными способами и угрожает англосаксонским героям, — указывает Фрейлинг. — Это отражает множество тревог, связанных с иммиграцией».

Можно сказать, что нынешняя эра признанных и социально ориентированных фильмов ужасов началась с блестящей сатиры Джордана Пила «Прочь». Эта картина вышла в 2017-м, через год после первого срока Трампа. Она положила начало новой волне авторов, включая таких мастеров, как Ари Астер, Осгуд Перкинс и братья Филиппу.

Ежегодно киноиндустрия производит немало фильмов ужасов разных жанров и категорий. Однако, отмечает Джеймс Фрэнсис-младший из Техасского университета A&M, они становятся все более кровавыми и жестокими. По его мнению, накал насилия в кино является отражением своего времени. Это особенно заметно, если посмотреть, какими были ужастики десятилетия назад.

В 1960 году с разницей в четыре месяца Альфред Хичкок и Майкл Пауэлл представили публике прото-слэшеры «Психо» и «Подглядывающий Том». В обоих фигурируют серийные убийцы, но оба фильма работают по принципу «расскажи, а не показывай». Вместо того чтобы демонстрировать зрителям потоки крови, режиссеры дают лишь подсказки и намеки на ужасные подробности.

В «Психо» Мэрион Крейн, которую играет Джанет Ли, зарезана в знаменитой сцене в душе. Быстрый монтаж создает иллюзию того, что ее обнаженное тело режут, а небольшое количество крови смывается в слив в черно-белых тонах. Хичкок намеренно не использовал цветное изображение, чтобы не делать фильм слишком жестоким. Однако зритель остается в напряжении из-за саспенса — любимого приема режиссера.

К концу 1960-х ограничительный Кодекс Хейса, запрещавший открытое насилие на экране и использование поддельной крови, был заменен менее строгой системой рейтингов фильмов Ассоциации кинокомпаний Америки. Режиссеры получили новые свободы, чтобы выразить страх, тревогу и ужас в более висцеральных изображениях. Один из способов сделать это — залить все на экране кровью.

В «Ночи живых мертвецов», основополагающем фильме о зомби Джорджа А. Ромеро 1968 года, ходячие трупы пожирают плоть живых людей. Несмотря на то, что фильм черно-белый, это не притупляет ощущений от зрелища нежити, пожирающей кишки и лижущей кровь.

Фильм вышел через полгода после убийства Мартина Лютера Кинга-младшего, в нем Ромеро намекает на жестокость, с которой сталкивались тогдашние активисты движения за гражданские права. Единственный цветной персонаж фильма — Бен, который с остальными прячется от упырей в заброшенном доме. Он пытается обеспечить безопасность группы, но сталкивается с постоянным сопротивлением со стороны белых персонажей-мужчин.

Затем наступили 1970-е, когда кровь была разбрызгана по всему экрану. Однако у «Техасской резни бензопилой» Тоуба Хупера (1974), «Изгоняющего дьявола» Уильяма Фридкина (1974) и «Чужого» Ридли Скотта (1979) есть еще кое-что общее. Главные героини всей этой классики — женщины, переживающие нечто немыслимое. Эти фильмы были не просто кровавыми, они стали метафорами тяжелой борьбы за права женщин в 1970-х.

Оригинальный «Хэллоуин» (1978) также отражает эту идею, однако в фильме используется прием «расскажи, а не показывай». Когда Майкл Майерс убивает старшую сестру, зрители наблюдают за происходящим через камеру, частично завуалированную хэллоуинской маской. Вы мало что видите, пока окровавленное тело жертвы не падает на пол.

В 1980-х годах в жанре ужасов доминировали слэшеры: чем кровавее, тем лучше. В фильмах основное внимание уделяется количеству убийств и креативным способам расправы. Продолжения франшиз должны были увеличивать число жертв, чтобы превзойти предыдущие части и конкурентов.

Постепенно зрители начали болеть за злодеев вроде Майкла Майерса, Джейсона Вурхиза и Фредди Крюгера. Каждый из них получил свою музыкальную тему, а некоторые — большее развитие характера и психологизм, чем жертвы, которые кажутся взаимозаменяемыми.

В 1990-х фильмы ужасов получили высокие бюджеты и стали инновационными. Нападения в «Новом кошмаре» (1994) и «Крике» (1996) кажутся более личными, а ножевые ранения показываются крупным планом. Компьютерная графика и CGI, в изобилии используемые в серии «Кошмар», позволили сделать убийства более креативными и кровавыми.

После одиннадцатого сентября фильмы ужасов потеряли очевидные мотивы зла. Из насилия и кровопролития исчезла чувствительность, они стали более зрелищными и бессмысленными. К концу 2010-х жанр стал более психологичным и получил ассоциации с движениями #MeToo и Time's Up. Это особенно заметно по перезапущенной трилогии «Хэллоуин», в которой Лори Строуд снова сталкивается с Майклом Майерсом и травмой, которую он нанес ей сорок лет назад.

Убийства в новом «Хэллоуине» чрезвычайно кровавы и жестоки, что призвано отразить сексуальную и общественную эксплуатацию женщин и их тел. Однако в итоге и героиня, и весь травмированный город Хэддонфилд получают шанс признать зло и противостоять ему, чтобы раз и навсегда положить этому конец.

По мнению Джеймса Фрэнсиса-младшего, эволюция презентации крови и жестокости в жанре не обязательно делает фильмы ужасов более страшными. Однако это часто указывает на то, в какое время живет зритель. Ранние фильмы были более сдержанными и часто имели кассовый успех, но сегодня их ценят за художественные достоинства, а не за страх, который они вызывают. Предпочтения поклонников хорроров со временем меняются, как и приливы или отливы крови.